"Газпром" закончил III квартал года с убытком в 9,2 млрд рублей (по РСБУ). Интересно, что, несмотря на столь плачевные финансовые результаты, топ-менеджеры получили неплохое вознаграждение - 2,1 млрд рублей.
Убытки также не помешали "Газпрому" готовиться к 25-летнему юбилею - на него потратят 100 млн рублей. Деньги пойдут на организацию "показа спектаклей, концертов и иных зрелищных программ", а также на питание в Государственном Кремлёвском дворце. Возможно, как и пять лет назад, поздравлять "Газпром" приедут Стинг, Андреа Бочелли, группа "Моральный кодекс", Диана Арбенина и другие звёзды.
Впрочем, не надо обвинять компанию Алексея Миллера в транжирстве. Компания умеет экономить, особенно когда речь заходит о налогах. Сейчас "Газпром" судится с Межрегиональной инспекции ФНС по крупнейшим налогоплательщикам № 2. Речь идёт о сумме в 300 млн рублей. Это 203 млн налогов, которые "Газпром", по версии ФНС, не заплатил, остальное - пени и штрафы.
Как следует из судебных документов , всё дело в двух трубопроводах, расположенных в Сибири. "Газпром" решил, что они магистральные, а ФНС с этим не согласилась. Дело в том, что у магистральных газопроводов были налоговые льготы. В 2012 году они вовсе не облагались налогом, а в 2013 году ставка для них была пониженная.
Суд долго изучал, какие в России бывают трубопроводы: описание труб и нормативных нюансов занимает 64 страницы. И итоге дело выиграл "Газпром" (в августе 2017 года).
ФНС подала апелляцию, заседание назначено на 21 декабря. Это дело указано в числе наиболее важных в отчёте "Газпрома" за III квартал.
Доля государства в уставном капитале "Газпрома" (с учётом косвенного владения") составляет 50%. И когда корпорация судится с ФНС, получается, что государство судится с самим собой.
"Газпром" считает, что Налоговый кодекс - это как роман, который можно толковать по-разному. Стоило ли Анне Карениной уходить от мужа? Стоило ли платить налоги? Это вопросы, на которые трудно найти ответ.
Компания так и пишет в отчётах: "Российское налоговое, валютное и таможенное законодательство допускает различные толкования и подвержено частым изменениям. Налоговые органы могут занять более жёсткую позицию при интерпретации законодательства и проверке налоговых расчётов".
Практика показывает: прописать в законе досконально все вариации действительно невозможно, несмотря на то что у нас Налоговый кодекс написан очень подробно, - сказал директор юридической компании "Налоговая помощь" Илья Мокрышев.
По его словам, дела о магистральных трубопроводах были у многих российских компаний.
И большинство из них свои дела проиграли, в отличие от "Газпрома", - отметил он.
По словам юриста, эта "ситуация достаточно спорная".
Зачастую налоговый орган пересматривает ситуацию задним числом, - сказал юрист. - То есть когда налогоплательщик подаёт первоначально декларацию, налоговый орган при камеральной проверке не предъявляет претензии. Зато он предъявляет претензии, уже когда проводит выездную проверку, - через 3–4 года.
Из-за такой неопределённости компании и пишут в своих отчётах о "различных толкованиях" Налогового кодекса.
Так они могут уведомить акционеров: несмотря на то что они тщательно ведут налоговый и бухгалтерский учёт, это не гарантирует отсутствия претензий по результатам налогового контроля, - пояснил юрист.
Как рассказал налоговый юрист Сергей Шаповалов, за и против компаний-гигантов борются лучшие налоговые юристы.
Для "Газпрома" не проблема нанять себе самых лучших специалистов. Поэтому ФНС создала специализированную инспекцию, где работают юристы, которые тоже очень хорошо разбираются в таких специфических спорах.
Кстати, только юридическая фирма "Вегас-лекс" в этом году заключила контракты со структурами "Газпрома" более чем на 40 млн рублей.
Между налоговой и госкорпорацией идёт борьба на равных. Самая слабая сторона здесь - это судья.
Спор специфический и требует много узкоспециализированных знаний, которых у судьи нет, - сказал юрист. - Судья хочет вынести законное решение, но если он будет сомневаться, то очень вероятно, что он может поставить во главу угла бюджетный интерес.
Наше "национальное достояние" (как сам себя называет "Газпром") не пропадёт - на налогах компания пытается экономить всё время. В сентябре сообщалось , что "Газпром" добивается налоговых исключений. Он попросил разморозить для одного из своих проектов институт консолидированной группы налогоплательщиков (КГН).
Этот механизм появился в 2012 году. Компании, которые входят в группу, объединяют прибыли и убытки. Общий налог снижается благодаря включению в группу убыточных предприятий. В 2015 году был установлен мораторий на создание новых КГН.
Размер дивидендов, которые идут в бюджет, компания также не спешит увеличивать.
В 2015 году компания приняла дивидендную политику, которая позволяет ей платить в виде дивидендов 17,5–35% чистой прибыли. При этом в правительстве уже несколько лет хотят повысить дивиденды для госкомпаний до 50% (по МСФО).
В 2018 году объём инвестиций составит 1 триллион 280 миллиардов, а в 2019-м - 1 триллион 400 миллиардов... - говорил в конце ноября председатель правления компании Алексей Миллер на встрече с президентом. - Это поставка газа в Китай по "восточному" маршруту, газопровод "Сила Сибири", обустройство Чаяндинского месторождения, строительство Амурского газоперерабатывающего завода, ввод в конце 2019 года газопровода "Турецкий поток" и создание газотранспортных мощностей в "северном коридоре", на северо-западе России для вывода газа с Ямала для потребителей в Российской Федерации и для поставок на экспорт по "Северному потоку".
Как всё время говорят представители "Газпрома", если платить больше государству, не хватит денег на все эти масштабные стройки (ну и на корпоративы с премиями, но это не произносится). А 25 лет - это ведь такой возраст, когда "газануть и помчаться туда, где мечты сбываются" (лозунг "Газпрома"), и можно ещё под песню Стинга.
Как следует из последнего годового отчёта "Газпрома", в 2016 году он заплатил налоги на сумму 1,2 трлн рублей. В виде дивидендов государству досталось 95 млрд рублей. Выручка компании за 2016 год составила 3,9 трлн рублей.
Почему рост налогов в России в первую очередь затронул граждан, а не крупные компании и банки
Россияне платят «за газ» еще и налоги
В отличие от крупных компаний, у граждан и малого бизнеса нет возможности повлиять на правительство. Поэтому в кризис они получили рост налогов вместо фискальных послаблений.
Налоговые маневры: пока на словах
В последние недели вновь получила развитие дискуссия о повышении НДФЛ. Правительство обсуждает возможность увеличения ставки подоходного налога с 13% до 15% и введения необлагаемого минимума, заявил в конце марта, вскоре после президентских выборов, вице-премьер Аркадий Дворкович. Решение по этому вопросу пока не принято: против дифференциации НДФЛ не единожды выступал министр финансов Антон Силуанов, полагающий, что это повысит риски ухода от его уплаты. О сложностях администрирования подоходного налога в случае отказа от унифицированной ставки говорит и премьер Дмитрий Медведев, в ходе недавнего отчета о работе правительства в Госдуме напомнивший, что в 1990-е годы прогрессивная шкала приводила к росту теневого сектора.
Предложение повысить НДФЛ возникло как альтернатива налоговому маневру 22/22, в рамках которого были бы до 22% повышен НДС и понижена совокупная ставка страховых взносов (с нынешних 18% и 30% соответственно). Однако такой маневр с неизбежностью отразился бы на ценах и инфляции, которую лишь в прошлом году впервые с момента перехода к рынку удалось снизить до уровня развитых стран (2,5%). А потому такая идея была на время отложена. Под вопросом пока находится и налоговый маневр в нефтяной отрасли: Минфин хочет уже с 2019 года резко повысить НДПИ в обмен на обнуление экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты, тем самым расширив базу для налогообложения - налог на добычу платят все участники отрасли, вне зависимости от объемов экспорта. Однако против выступают нефтяные компании, у которых из-за маневра снизится рентабельность нефтепереработки: в России цена нефти рассчитывается по экспортному нетбэку, а потому снижение пошлин приведет к удорожанию сырья для НПЗ.
Льготы для «национальных достояний»
Извлечь дополнительные бюджетные доходы можно было бы за счет повышения дивидендных отчислений государственных компаний. Однако вместо 50% чистой прибыли по МСФО, на которых настаивает Минфин, «Газпром» в прошлом году направил на дивиденды лишь 20% (190,3 млрд рублей из 951,6 млрд), а «Роснефть» - 35% (63,4 млрд рублейз 181 млрд). При этом нефтегазовые мейджоры раз за разом добиваются от правительства налоговых льгот для инвестиционных проектов.
Так, «Газпром» до 2035 года освобожден от налога на имущество с объектов газопровода «Сила Сибири», базой для которого послужит Чаяндинское месторождение Якутии - в первые 15 лет добычи компания не будет уплачивать с него НДПИ. В свою очередь, «Роснефть» получила льготу по НДПИ для Самотлорского месторождения, из-за чего в ближайшие десять лет, по оценке Минфина, бюджет будет ежегодно недополучать 35 млрд рублей. Фискальные послабления установлены и для проекта «Новатэка» «Ямал СПГ», в первые 12 лет реализации которого будут действовать нулевые ставки налога на имущества и НДПИ для газа с Южно-Тамбейского месторождения, а также сниженная ставка налога на прибыль - 13,5% вместо 18%. Сюда же относятся и нулевые пошлины на экспорт сжиженного газа, которыми пользуются все участники отрасли.
Помимо налоговых льгот, крупные компании получают прямые государственные субсидии. Например, в 2014-2015 годах правительство согласилось предоставить из Фонда национального благосостояния (ФНБ) 1,75 млрд долларов Сибуру» и 150 млрд рублей «Новатэку» на проекты «Запсибнефтехим» и «Ямал СПГ» соответственно. Строительство «Запсибнефтехима» в том числе ведется за счет средств «Внешэкономбанка» (ВЭБа), на счетах которого к концу прошлого года было размещено 575,3 млрд рублей из ФНБ. Средства фонда также были использованы для покупки привилегированных акций ВТБ, Россельхозбанка и Газпромбанка на общую сумму 279 млрд рублей.
Как следствие, к сегодняшнему дню ФНБ ликвиден лишь чуть более чем наполовину: из 3,773 трлн рублей правительству доступны 2,235 трлн, согласно оценке экономиста Кирилла Тремасова.
Богатые компании платят меньше, бедные граждане - больше
На фоне льгот и субсидий для крупного бизнеса особенно заметен рост налогов для граждан, а также для мелких и средних предпринимателей - как на региональном уровне, так и на федеральном. В 2015 году налог на имущество стал рассчитываться по кадастровой стоимости, а не по инвентаризации, как это было ранее. Тогда же был введен торговый сбор и плата с грузовиков массой свыше 12 тонн (система «Платон»), а с нынешнего года в Крыму, Краснодарском, Алтайском и Ставропольском краях действует курортный сбор.
С 1 января 2018 года освобождение от НДС не действует для сельхозпроизводителей, уплачивающих единый сельхозналог (ЕСХН) и имеющих годовой доход свыше 100 млн рублей - к 2022 году за счет ежегодного снижения на 10 млн рублей эта планка опустится до 60 млн.
Растут и неналоговые выплаты: например, в Москве с 2014 года территория платной парковки действует не только внутри Бульварного кольца, но и внутри Третьего транспортного.
При этом федеральное правительство, помимо повышения НДФЛ, обсуждает способы увеличения доли самозанятых, исправно уплачивающих налоги, - для этого, возможно, будет создано мобильное приложение, через которое блогеры и репетиторы будут напрямую взаимодействовать с Федеральной налоговой службой (ФНС). В докризисный период это могло бы стать одним из решений на пути вывода самозанятых из «тени», однако в кризис логичнее было бы продлить для них налоговые каникулы, срок действия которых истекает в нынешнем году.
Оправданной была бы и полная отмена налогов на совокупный доход, которые установлены для малого бизнеса (ЕСНХ, налог на вмененный доход, упрощенная система налогообложения и др.): в 2016 году, по данным Федерального казначейства, на их долю пришлось лишь 0,8% доходов консолидированного бюджета - 23,3 млрд рублей из 28,2 трлн.
Однако этих мер нет в повестке правительства, которое, наоборот, повышает налоговую нагрузку вопреки мораторию, объявленному в 2014 году. Слабым утешением служит тот факт, что рост налогов был характерен и для кризисов недавнего российского прошлого. Так, в 1992 году правительство Гайдара установило НДС со ставкой 28%, а также прогрессивный НДФЛ с диапазоном от 12% до 40% в зависимости от величины дохода налогоплательщика. В свою очередь, в кризисном 1998 году был внедрен налог с продаж вопреки сопротивлению Думы, которая первоначально это предложение отвергла. Тяжелый бюджетный кризис 1990-х доказал ошибочность этих решений: выйти из него удалось только в первой половине 2000-х, когда правительство унифицировало НДФЛ (13%), снизило НДС (сначала до 20%, а потом до 18%) и отменило налог с продаж.
Однако в годы реформ это были во многом вынужденные ошибки: в 1992 году в Европе не было стран, где бы действовал плоский подоходный налог, который в то время выглядел экзотикой. Первой на его внедрение пошла Эстония, сделавшая это в 1994 году. Прогрессивная шкала тогда была чем-то само собой разумеющимся, а высокий НДС должен был позволить мобилизовать бюджетные доходы и снизить бюджетный дефицит, который в 1991 году, по оценке Всемирного банка, достиг 30,9% ВВП.
В 1998 году обязательства по повышению налогов российское правительство брало перед МВФ, чтобы претендовать на получение помощи, которая помогла бы уйти от дефолта: тот же налог с продаж был одобрен Думой в июле 1998-го, всего за несколько дней до того, как МВФ согласился предоставить России транш на 4,8 млрд долларов.
Нынешний же рост налогов связан с тем, что у граждан нет каналов влияния на правительство - в отличие от крупных компаний, которые напрямую лоббируют для себя льготы и прямые субсидии. Вот почему корпоративные налоги сегодня зачастую снижаются, тогда как налоги для физлиц и малого бизнеса, наоборот, растут. Это в том числе привело к спаду реальных доходов, которые по итогам прошлого года снизились четвертый год подряд (на 1,7%, согласно данным Росстата). Однако столь длительное падение пока не заставило правительство изменить конфигурацию налоговой политики. И это, пожалуй, еще бо льшая проблема, чем рост налогов сам по себе.
Зелимхан МУНАЕВ, управляющий партнер QBF, для Banki.ru
Перехода на налог на дополнительный доход (НДД), который должен простимулировать развитие месторождений. Одновременно с этим власти поддержали нефтепереработку снижением акцизов не бензин в надежде удержать автомобильное топливо от роста. А вот Газпрому Минфин отомстил за нежелание платить всю сумму дивидендов.
Госдума приняла закон о введении налога на дополнительный доход от добычи углеводородов, снижении акцизов на топливо и повышении НДПИ для Газпрома.
В отличие от налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) НДД будет взиматься не с количества добытой нефти, а с дохода от ее продажи за вычетом предельных расходов на добычу и транспортировку. НДД в 50% будет распространяться на четыре группы месторождений. В частности, на новые месторождения, для которых действуют налоговые каникулы или льготная ставка экспортной пошлины, а также на зрелые месторождения в Западной Сибири с более высокой выработанностью. По оценке Минфина, НДД затронет месторождения, на долю которых приходится 5-6% всего объема добычи нефти в стране.
«На третьей и четвертой стадиях разработки объемы добычи падают, и от нефтяников требуется больше усилий, чтобы их поддерживать. Нередко более выгодным оказывается переход к новым месторождениям. НДД же простимулирует разработку зрелых и новых месторождений с трудноизвлекаемыми запасами. А также даст рост инвестиций и новые бюджетные поступления от выросшего объема нефти, находящегося в разработке», - объясняет необходимость нового гибкого налогообложения первый вице-президент Российского союза инженеров Иван Андриевский .
В Минэнерго посчитывали, что переход на НДД позволит казне получить дополнительно 1 трлн рублей доходов в 2019-2035 годах, а также нарастить добычу нефти на 100 млн тонн. Другое дело, как это все будет реализовано.
«НДД сам по себе прогрессивный налог, но, на мой взгляд, есть целый ряд подводных камней, которые могут аукнуться», - считает ведущий эксперт Школы «ПравоТЭК» Дмитрий Богданов .
Во-первых, пока нет опыт администрирования подобных налогов, тогда как НДПИ - это все-таки отработанный налог, считает эксперт. Поэтому отрабатывать администрирование нового налога следует сначала на ограниченном количестве месторождений.
Во-вторых, добыча нефти в России неразрывно связана с переработкой.
«Поэтому выгода от ввода НДД компенсируется тем, что необходимо поддерживать переработку. Самый популистский способ поддержать переработку - это снизить акцизы на топливо. Говорится, что возврат по акцизам компенсирует те потери, которые делают переработку низкорентабельной», - говорит Богданов.
Главной причиной резкого роста цен на бензин этой весной было именно то, что нефтяникам стало крайне выгодно поставлять нефть на экспорт, а не на российские НПЗ. Чтобы остановить подорожание бензина, правительство в ручном режиме потребовало от нефтяников нарастить поставки бензина и дизтоплива на оптовый рынок, а также решило отказаться от запланированного повышения акцизов на 700 рублей. Вместо этого акцизы, наоборот, снижают с 1 июля - на 3 тыс. рублей за тонну на бензин, и на 2 тыс. рублей на дизтопливо. С 30 мая цены на АЗС не растут. По данным Росстата на 2 июля, бензин Аи-92 стоит 41,54 рубля за литр, Аи-95 - 44,67 рублей, Аи-98 - 49,87 рубля за литр.
«А что будет с НДД при изменении макроэкономической ситуации не совсем понятно. В районе 50-75 долларов за баррель НДД работает в теории неплохо. Если будет ниже или выше, возможно уменьшение доходов государства или увеличение нагрузку на бизнес», - отмечает собеседник.
НДД - это большой, но нужный эксперимент, считает Андриевский, который будет корректироваться в процессе выполнения.
«Через пару лет будет ясно, как нефтяники справляются с новой схемой налоговой нагрузки. В любом случае, она не будет чрезмерной, разработка продолжит оставаться рентабельной», - считает он.
Все месторождения разные, их невозможно подогнать под одну гребенку, поэтому дальше будет отскок в виде предоставления отдельных льгот конкретным месторождениям, для которых новый налог окажется опасным, добавляет Богданов.
Что касается повышения НДПИ для Газпрома, то пока это временная мера, которая будет действовать четыре месяца с 1 сентября. Это позволит компенсировать потери федерального бюджета из-за низких дивидендов Газпрома по итогам 2017 года, пояснял ранее замминистра финансов РФ Илья Трунин . В итоге компания доплатит в казну 72 млрд рублей.
Минфин настаивал на выплате дивидендов на уровне 50% от чистой прибыли по МСФО. Однако Газпром выплатил чуть больше половины требуемого по техническим причинам. «Заставить не получилось, поэтому повысили НДПИ, чтобы компенсировать выпадающие доходы для бюджета, что вызовет определенные риски в работе компании», - предупреждает Андриевский.
«Позиция Минфина, что газ недообложен. И последние пять-шесть лет проходят для Газпрома в попытке Минфина довести уровень налогов на газ до уровня нефтяников», - говорит Богданов.
По данным исследования РБК, например, в 2016 году Роснефть заплатила почти 1,4 трлн рублей в виде налогов, что составило почти треть (27%) от выручки. Тогда как Газпрома отдал казне почти 1,2 трлн рублей, но доля налогов от выручки была меньше - 19%.
«Однако здесь есть некое лукавство, потому что у нефтяников и газовиков разные затраты. Если совсем грубо, то нефть можно взять и ведром с месторождений носить. Газ надо транспортировать только по трубе либо сжижать. Это огромные затраты на транспортировку, которые несопоставимы с расходами нефтяников», - считает Богданов.
Дивиденды Газпром заплатил меньше, чем рассчитывало государство, потому что большая инвестиционная программа - это и трубопроводы, и шельфовые месторождения, и развитие северных территорий, добавляет он.
«Роснефть» стабильно и масштабно пополняет казну государства. Фото Reuters
50 компаний России обеспечивают до половины налоговых поступлений консолидированного бюджета, а топливно-энергетический комплекс (ТЭК) по-прежнему остается основным его донором. Об этом вчера сообщил РБК, который провел исследование «Крупнейшие налогоплательщики России».
Доля 50 крупнейших налогоплательщиков в налоговых доходах консолидированного бюджета в 2016 году, по данным издания, составила около 47%. Девять компаний нефтегазового сектора перечислили в бюджет в виде налогов около 3,9 трлн руб. без учета социальных отчислений и НДФЛ. В топ-10 рейтинга вошли семь компаний ТЭКа. Абсолютным лидером стала «Роснефть» (1,36 трлн руб.), на втором месте «Газпром» (1,17 трлн руб.), замыкает тройку со значительным отставанием ЛУКОЙЛ (564 млрд руб.).
При этом, отмечают авторы рейтинга, «Роснефть» удерживает первенство среди налогоплательщиков уже четыре года. В целом же нефтегазовые компании доминирует среди тех, кто наполняет бюджет страны. То есть, по сути, именно нефтегазовый сектор обеспечивает почти треть государственной казны. Состязаться с ним в объеме налоговых платежей по силам лишь монополиям в лице Сбербанка, РЖД и Росатома, которые, впрочем, значительно отстают.
Понятно, что лидеры нефтегазового сектора - это «Роснефть» и «Газпром». При этом, заметим, налоговая нагрузка на «Роснефть» в 2016 году составила 27,3%, а на «Газпром» – только 19,1%. Примечательно, что «Роснефть» заплатила в бюджет в 2016 году не только налоги в размере 1,36 трлн руб., но еще и дивиденды на половину капитала.
«То есть реально государство от «Роснефти» получает больше, чем подсчитали в РБК, – полагает директор аналитического департамента компании «Альпари», кандидат экономических наук, один из ведущих российских аналитиков финансовых рынков Александр Разуваев. – Здесь есть некоторая несправедливость: «Роснефть» и «Газпром» – компании сопоставимые, но «Газпром» все-таки платит в бюджет меньше. Ну у «Газпрома» всегда было достаточно серьезное лобби – и соответственно у него более мягкий налоговый режим, чем у нефтяников. Да, в холдинг «Газпром» входит и компания «Газпромнефть», но все же ее вес не столь велик».
По мнению эксперта, «идеально было бы снизить налоговую нагрузку на нефтяной сектор и взимать больше через дивиденды. Потому что у нефтяников всегда стоит выбор: либо налоги, либо инвестиционные программы. Ну «Роснефть» все же, как мы видим, со всем этим справляется – у нее все хорошо».
Кстати, о необходимости снижения налогов в нефтяном секторе еще год назад говорил и глава «Роснефти» Игорь Сечин: «Снижать надо налоги. Нам НДПИ подняли в два раза, экспортные пошлины обещали снизить – не снизили, а цены упали при этом. Надо просто объективно относиться к этим процессам ко всем и не допускать провалов в инвестиционных процессах. Если начнутся интервалы по инвестициям, к сожалению, это может привести потом к тяжелым последствиям, к необходимости восстанавливать добычу, восстанавливать переработку».
«Да, «Роснефть» платит больше налогов, чем «Газпром», хотя цифра должна быть в целом сопоставимой, – полагает, в свою очередь, аналитик по нефтегазовой отрасли австрийского банка Raiffeisen Андрей Полищук. – Первая причина этого в том, что налоговая нагрузка на нефть выше, чем налоговая нагрузка на газ. Тот факт, что «Роснефть» оказалась уже не первый год крупнейшим налогоплательщиком в стране, компанией, от которой больше всего налоговых поступлений в бюджет, является достаточно ожидаемым. Потому что «Роснефть» – это крупнейшая нефтяная компания в стране».
«Большая часть бюджета формируется за счет нефтегазовых доходов, – напоминает эксперт. – И, думаю, это положение дел сохранится еще на годы, а главными налогоплательщиками так и останутся «Роснефть» и «Газпром». Тем более что «Роснефть» планирует расширить свое присутствие на рынке, в том числе на газовом рынке, и рассчитывает на получение экспорта. А где экспорт – там и цена выше, и надо платить экспортную пошлину. Так что налоговые поступления в бюджет от «Роснефти» могут в будущем еще вырасти».
Генеральный директор ЗАО «ИнфоТЭК-Терминал» Рустам Танкаев в беседе с «НГ» отметил качество и прозрачность проведенного исследования, подчеркнув: «Крупнейшей по выручке компанией в России является все-таки «Газпром», через который проходит больше всего денег. Но платит он в бюджет меньше, чем «Роснефть». Потому что не хочет платить».
По мнению эксперта, из представленного списка нужно выделить три предприятия, которые можно условно назвать «государственниками» (то есть такими, которые от налогов не бегают). Это предприятия, у которых налоговая нагрузка выше 25%, то есть «Роснефть», «Сургутнефтегаз» и «Татнефть». «Все остальные так или иначе от налогов бегают – кто больше, кто меньше, – отметил собеседник «НГ». – Например, у «Газпрома» налоговая нагрузка сейчас 19%, у ЛУКОЙЛа – около 12%. Это существенно ниже, чем у компаний, которые платят налоги полностью. Какие используются здесь схемы – это отдельная тема. Очевидно, что черных схем здесь никаких быть не может. Поэтому используются вполне легальные схемы, которые в первую очередь состоят в завышении себестоимости. «Роснефть» по операционным затратам среди нефтяных компаний мира является лидером – здесь самые низкие операционные затраты».
Следует отметить, что такой высокой налоговой нагрузки, как у «Роснефти», нет ни у одной крупной нефтяной компании в мире. Это при том, что «Роснефть» является самой большой нефтяной компанией в мире по объемам добычи. «И в этой ситуации, конечно, понятно, почему так получается, – говорит Рустам Танкаев. – Государство, естественно, берет с тех, кто может дать, но при этом и с тех, кто особенно не сопротивляется. При огромных объемах производства «Роснефти» достаточно и довольно низкой прибыли, чтобы существовать нормально, поддерживать нормальный уровень дивидендов для своих акционеров. Для государства в сложной ситуации, когда с бюджетом дело обстоит не слишком хорошо, это огромная помощь. С моей точки зрения, те льготы и преференции, которые получает «Газпром», не будучи «государственником» по своей сути, совершенно не оправданны. Потому что эта монополия на экспорт газа сильно сдерживает рост выручки у той же «Роснефти» – главного плательщика. А ведь достаточно просто разрешить крупным отечественным производителям торговать газом на мировом рынке – и все, выручка подскочит, деньги будут. Можно было бы предоставить такую возможность и «Роснефти», и «Сургутнефтегазу». «Роснефть» является вторым после «Газпрома» производителем газа в России и могла бы значительно увеличить объемы производства. Но куда этот газ девать?»
